Избушкины горюшки...
.- И не уговаривай меня, всё равно не останусь! Сказала, что ухожу, значит ухожу, ёжки поварёшки.
С этими словами, Баба Яга взвалила на плечи, нехитрые пожитки и пошла в сторону железной дороги.
У – У – У – гудели поезда.
- Иду, иду - милые, иду, иду,- касатики.
Шептала себе под нос Баба Яга, идя через непролазный лес к новой, цивилизованной жизни.
Стоп!
Вы думает, что эта сказка про Бабу Ягу?
А вот и нет!
Эта правдивая история про ту, которая осталась в лесу, одна одинёшенька, без любви и ласки, брошенная и покинутая - Избушка на курьих ножках.
За неделю до этого… 
Баба Яга, день-деньской ныла и хныкала, жалуясь всему лесу на свое никчемное житьё, без должного комфорта и пенсионного обеспечения:
- Все волшебные существа, давным-давно, живут как белые люди, а я как рабыня в грязи пропадаю.
Вот тётка моя, Зараза Путятьевна, будь она неладна, живёт в шикарных, двухкомнатных апартаментах, на первом этаже прекраснейшего дома на окраине городка Загибулинска.
Вода в кране, заметь Избушечка, даже – горячая, хоть мухоморы заваривай.
И печку топить не надобно, и дрова колоть, и руки ломать. Вместо печки – батареи.
Тётка говорит, на гармонь похожи, спать на них неудобно, спину ломит, ну зато и дровишки им без надобности. Тепло в квартире и день и ночь, а для старого человека, это ох как важно.
Да к тому же в каждом доме по телефону. Не надо через весь лес ковылять, чтобы Лешему сказать, что он чучело облезлое. Взял телефон, набрал номер и – Алле…
Но больше всего, Баба Яга, мечтала иметь телевизор.
Раньше то как было? Кинешь молодильное яблочко на тарелочку с золотой каёмочкой – вот тебе и кино по просьбам телезрителей, но постепенно и яблочки молодильные – переродились, и тарелки все побились, вот и осталась старушка без новостей.
Ни сном, ни духом не знает, что на белом свете творится.
Скукотища.
На болото пойдёшь, там кикимора – сплетница, в чащу леса, там Леший плешь на голове проест, своим нытьём, а дома, изба однобокая.
У вех избы как избы, а у Бабы Яги одно наказание. Ноги куриные, а мозги и того хуже, голубиные.
Эх, жаль она того архитектора в прошлом тысячелетии – слопала, надо было ещё подождать, может чего и покрасивее построил бы и да поудобнее.
Так ведь - нет, взяла и съела.
Жесткий, не вкусный, а выхода другого не было, голод не тётка. Времена тогда тяжёлые были, люди по лесам не шастали, всё по домам сидели, хозяйство от разбойников стерегли.
А в новых то домах, двери железные, их разбойникам не одолеть. Сидишь себе как во дворце под охраной и в ус не дуешь.
А в Избушке на курьих ножках, дверь - то и дело на улицу открывается, сколько раз Яга ненароком из дома вываливалась, и лоб себе расшибала.
- Ох, окаянная развалюха! - ругалась старушка.
Как ты мне надоела, удобств никаких только одни неприятности.
Уйду я от тебя в город, так и знай!
И ушла!
Осталась избушка, одна одинёшенька, без хозяина. Хоть и ворчливая была Яга, а всё ж в доме порядок был. А теперь, что? Скука смертная. Даже поругаться не с кем.
В доме тихо так стало, пусто, даже мыши шуршать перестали
- из дома ушли, куда глаза глядят. И то, правильно, чего в том доме делать, где еды нету.
Эх, права была Яга, никудышная она да никчемная.
Никакого комфорта, одни огорчения.
Она ценность – куриные ноги, и те хромают.
Уже с десяток лет косит Избушка на левый бок. Вещи в доме всегда в кучу сваливаются, когда она крен даёт. Со всяким же бывает, то нога зачешется, к дождю или снегу, то комар какой укусит, а старуха всё недовольна.
Поставит, бывало, чашку на стол да тарелку с супом, а нога возьми и подкосись, так суп на полу, а чай в тарелке. И смех и грех.
Стены в паутине, оконца 300 лет как не мытые, старухе всё недосуг. Последний раз их ещё сестрица Алёнушка драила, что за братцем Иванушкой к ним приходила. Вот умница была девчонка, после её визита порядок ещё 100 лет в избе был. Полы так и сверкали, и печка не коптила.
А теперь, вот, ещё и крыша прохудилась. Точь-в-точь как решето, хоть муку просеивай, да она и так сыпется, когда зимой снег идёт, а летом, дождь как из ведра сквозь крышу протекает, а через щели в полу наружу уходит, образуя под куриными ногами, небольшое озерцо. Получается, круговорот воды в природе.
Водопровод тоже вещь непонятная, ну откуда вода в доме возьмётся, когда речушка течёт в паре километров от опушки, где Избушка стоит.
Ну, вот как она в дом попасть может?
Не знаете? Знаете?
А вот избушка не знала. Она всё думала и гадала, что за волшебная сила домой воду приносит и на ходу ещё и кипятит, что бы эти дурацкие мухоморы заваривать.
И на что Яге, сдались эти мухоморы. Мух в доме нет. На них у пауков и так – запись с перекличкой, на два года вперед.
Вот горюшки, в болоте три лягушки, что ж делать теперь?
Как жить в суровых условиях одиночества? 
Вот так стоит в лесу - одна, Избушка незаконная.
Без имени, без адреса, без индекса и номера.
На левый бок согнулася, и окна перекошены,
Ну, и кому ж на старости, в такой то, жить захочется.
Удобства все на улице, вода в холодной реченьке,
А вместо лифта - шаткие, трухлявые ступенечки.
А печка, горе – горькое, дрова метлой не рубятся,
В золе старушка бедная, в конец совсем замучилась.
И снится ей Ягушечке, квартира в шумном городе,
Где всё вокруг чудесное, само собой готовится.
Там есть такая лестница, что возит всех без устали,
В домах водица тёплая, и лифт в подъездах трудится.
Там не летают мётлами, там самолёты быстрые,
И пища очень вкусная вся в магазинах с вывеской.
Не надо их заманивать, не надо их обманывать.
Они в котлетах вкусненьких прокручены заранее.
И так решила бабушка, пора начать всё заново.
И в город переехала, с сестрицею коварною.
А в чаще леса – Бедная! Избушечка осталася.
Одна, как сиротинушка, лихой судьбе, досталася.
п
Тук – тук! Тук – тук!
- Кто там? Кого несёт в такую рань?
- Избушечка, не гневайся, это я, Леший.
Впусти, я тебе подарочки принёс.
- Издеваешься? Зачем мне твои подарочки, что я делать то с ними буду.
Иди туда, куда шёл, а дома никого нет, хозяйка в город ушла, навсегда.
- Да, мне никого и не надо. Я к тебе пришёл.
- Всё равно, уходи, я в печали. От меня Баба Яга в город сбежала.
- Так я по этому поводу и пришёл! Я тебе нового жильца нашёл. Хозяйственного, аккуратного. Впусти.
- Ну, коль жильца, тогда ладно, только ты давай, как положено, встань избушка к лесу – задом, ко мне передом…
- Ага! Эй, избушка – развалюшка, встань к лесу задом, ко мне – передом.
- А без развалюшки – нельзя?
- Ладно, понял, без развалюшки. Избушка, избушка, встань к лесу - задом, ко мне – передом.
Избушка закряхтела, заскрипела, и осталась стоять так, как стояла.
- А почему ничего не происходит? Я что же, слова неправильно сказал?
- Почему же, сказал правильно, но не ласково, без выражения! Давай ещё разок!
Леший повторил ещё разок, а потом ещё разок, пока избушка вволю не потешилась над лесным жителем и дала добро на проникновение на частную территорию.
- Валяй, залезай!
Избушка распахнула дверь и больно ударила Лешего по попе, когда тот, почти поднялся на последнюю ступеньку.
С кем поведешься, от того и наберешься. Всё же, вредный характер Бабы Яги и на Избушку перекинулся. Никакого такта к гостям.
Влетел Леший в дом, от дверного пинка и прямо головой об печь.
А та, как начала ворчать, да кричать, ещё с пол часа пришлось уши желудям затыкать, я то барабанные перепонки полопались бы, с непривычки.
Печной крик, дело не шуточное, не каждый его выдержать может. Сколько гостей Бабы Яги от этого дела, полегло. Конечно, они погибли не зря, их бабка в супе опосля сварила, но некоторых, всё равно – жалко. Хорошие люди были.
Когда печка выдохлась и замолчала, Леший сел на табурет и развязал узелок:
- Вот - на, принимай подарки!
В узелке лежала баночка белой краски для наличников, пакля - дырки шпаклевать, и пилочка для педикюра куриным ногам, излишество конечно и мещанство, но чего не сделаешь для подхалимажу.
Избушка с интересом разглядывала сокровища.
- И зачем это?
- Как зачем, это всё тебе, для новой, лучшей жизни.
- А когда она начнётся, эта новая жизнь?
- А хоть сейчас! Правда, здесь один нюансик есть…
Я к тебе жить перееду. Буду хозяйство вести и за тобой ухаживать.
Избушка стала крышу чесать, да так сильно, что солома клоками с неё посыпалась.
- Ну, ладно, переезжай! А то одной скучно!
- Я мигом, одна нога там, а другая тут!
Лешего как ветром сдуло.
Сдуло, и вновь надуло. Нарисовался! Тоже мне, картина Репина – Не ждали. За одну минуту на болото слетал и возвратился со всем своим имуществом.
Разложил всё в доме на полу и любуется.
- Ты зачем всё это, сюда притащил. Пол же намокнет и прогниёт.
- Не прогниёт, я на него плёночку положу, а на – плёночку, корытце поставлю. Красотища!
Красотищей - была тина с болота, мох с деревьев и куча грибов, прямо с землёй. 
А ещё, узелок со всякой всячиной. Веточки, шишечки, семена, и гербарий из осенней листвы в тетрадке в клеточку. Этот гербарий, был самой ценной вещью в имуществе Лешего. Его тайным сокровищем!
Если честно, против этого сокровища, Избушка ничего не имела, пусть себе лежит на полочке, лишь бы сору в избе от него не было. А вот всё остальное!
Мама дорогая, где это видано, чтобы в доме, в самом центре леса – болото разводили. Он бы ещё лягушек сюда приволок, и русалку из реки.
Но Леший был страшно доволен, он и слушать ничего не хотел.
Его теперь, гони не гони, он всё равно никуда не уйдёт.
В волшебном мире – так, коль гостя в дом пригласили, пока сам не уйдёт, выгнать нельзя.
Три дня хозяйничал Леший в Избушке, всё намочил, всё запачкал. Избушка и без него родимого, не была образцом чистоты и порядка, а теперь совсем в замарашку превратилась.
Плакать по ночам - начала, и всё больше по Бабе Яге – тосковала.
Надо было что-то придумать, чтобы выкурить неопрятного жильца.
Думала, думала и придумала.
Дождалась, пока на улице ветер сильный поднялся, наклонилась на один бок, и дверь настежь распахнула, а потом и оконца растворила. Тетрадка с гербарием на печке лежала, её ветром и сдуло.
Полетела она над поляной, листики с неё посыпались в разные стороны.
- Ой! – закричал Леший. Что же это такое делается. Катастрофа!
Вылетел из Избушки – пулей, и давай по поляне бегать, листики собирать.
Избушке, даже жаль его, стало. Как никак, единственная ценная вещь у Лешего была и та прахом пошла по белому свету. Но жалость прошла быстро, так как Леший ругаться начал.
- Развалюха кривоногая! Тебя давно в утиль надо было сдать или в музей сказочного зодчества. Там бы тебе рот быстро заколотили.
- Ах, так! Ладно!
Из избушки стали вылетать вещи Лешего. Мох, ряска, грязь всякая, одежонка нехитрая.
Всё это добро повисло на ветках ближайшей к Избушке – берёзы, да так высоко, что Леший как не старался, а достать их не мог.
Но Избушке больше не было жаль этого грубияна. Расправившись с пожитками жильца, она закрыла окна и дверь, да так крепко, что открыть её, пожалуй, и Бебе Яге было бы не под силу. Вот как рассерчала.
А Леший, поворчал, покричал, и ушёл на своё болото, а избушка одна осталась.
Потосковала два дня и пошла в город. Бабу Ягу искать...
(с) Елена Нестерова
продолжение избушкиных "горюшек" не за горами...не за болотами...и скоро следует...