(с) Варфоломей С
Жужжащий улей аэровокзала.Он не расслышав, нервно бросил: " Что?.. "
" Не улетай, любимый ! " - повторяла седая тётка в выцветшем пальто.
И кто-то прятал в пазуху заначку,кто-то пыхтел цигаркой впопыхах.
Торговки бойко продавали жвачку и будерброды с пивом на лотках.
Он был как все - немного злой от водки,привыкший улетать и уходить,
какой-то муж какой-то странной тётки.
Толпа на регистрацию редела.Огонь, как в храме, на табло горит.
И женщина, как жрица, то и дело " не улетай, любимый " говорит.
Как будто ей, уже имевшей внука,прожившей жизнь Джульетты и Кармен,
впервые всё - и небо, и разлука,и не было размолвок и измен.
И шёл февраль, и было много снега.И, сам уже не свой в толпе людской,
я проводил к досмотру человека и втиснулся в троллейбус до Тверской.
И ехал я, в любви не виноватый.Вокруг меня качались, как тростник,
какие-то студенты и солдаты,какой-то с палкой сгорбленный старик.
Все сами по себе, как будто дети,мы двигались сквозь отблески реклам.
Нас не любил никто на белом свете,никто не ждал, прислушавшись к шагам.
Я вышел в ночь. Я до сих пор, как пьяный,по городу, где мне приюта нет,
шатаюсь, захожу в кафешантаны,вычитываю сплетни из газет.
Мне холодно. Но я не вздрогну даже.Я одинок, но я не закричу.
И сам себе, ведь так никто не скажет," не улетай, любимый " бормочу.
(с) Дмитрий Нечаенко